Светлана уверена: их дети будут такими же социально активными, как папа и мама. Впрочем, они уже и так давно такие. «Буквально недавно старшая 19-летняя дочь написала в 12:40 сообщение, что сидит завтракает, планирует весь день бездельничать, мол, выходной. А через час новое сообщение: «Сижу в поезде, еду на проект». Так что ее активность уже выше, чем моя. И 10-летний сын такой же. Он с двух лет участвует в разных мероприятиях движения российских немцев, настолько привык к атмосфере проектов, к окружению и общению с участниками движения, что в иной среде ему уже быстро становится скучно и не интересно. Всегда ждет, когда новый проект начнется, даже если мы только неделю назад с предыдущего вернулись».
Корни очень важны
Да, что касается погружения в социальную активность, тут детям Мальцевых, можно сказать, повезло с родителями. И немецкую идентичность, как говорит дочь, они, что называется, с молоком матери впитывали. Кроме постоянного участия в проектах это и колыбельные на немецком языке, и традиционные немецкие блюда в семейной кулинарии, и отмечание немецких праздников.
При этом в семье Мальцевых немецкие корни только у Светланы.
— Но конкретных деталей я знаю очень мало, — рассказывает она. – Мой прадед Яков Яковлевич Гизбрехт сжег все, что касалось биографии семьи, сказал, мы живем в России, мы российские немцы, и история у нас российская. Очень ратовал за новую родину и не поддерживал тех, кто потом уезжал на историческую, в Германию. Знаем, что наша семья родом с севера Германии, там была баптистская община, но вот даже не назову точно из какой деревни. Уезжали наши предки примерно в 1823-1825 годах, и не по Манифесту Екатерины II, а из-за религиозных гонений, лютеранство там не поддерживалось. Через Польшу, потом Украину попали в Барнаул, потом уже купили землю в Александровском районе Оренбургской области и там осели. Последующие репрессии их, конечно, коснулись меньше, чем немцев Поволжья, но всё-таки многие мужчины пострадали.
Светлана подчеркнула, что этническое происхождение для нее очень важно.
«Не могу даже в полном объеме передать словами, насколько важно. Это моя опора, моя внутренняя сила, она помогает крепче стоять на ногах. По-моему, невозможно чувствовать себя целостным человеком без знания корней, без передачи этого знания через поколения. Поэтому считаю это нашей миссией как родителей передать детям это чувство, эту силу».
Сама Светлана в молодежном движении российских немцев — с 1999 года, попала в Оренбурге в молодежный клуб да так и втянулась. Сначала как участник танцевального коллектива, дальше – больше, участник и организатор в «Лаборатории НМО», больше является на месте организатором и помощником в этнокультурных мероприятиях, которые проводит НМО и другие организации, например «Возрождение». «Моя основная деятельность — организация и проведение этнокультурных языковых встреч, — поясняет Светлана, — я же преподаватель немецкого языка. Да и нравится это больше всего». 26 лет Светлана и душой, и усилиями вместе с НМО, с «Возрождением», и муж в свое время тоже присоединился, жена «мобилизовала». Год назад переехали из Оренбурга в Ульяновск, но продолжают оставаться активистами. Светлана радуется, когда видит, как взрослеют ребята, которые еще вчера приезжали на проект детьми, а сегодня они сами организуют мероприятия и приобщают к НМО следующее поколение. Как председатель молодёжного клуба Дима Щетинин. Радуется в том числе и потому, что в этом есть и ее большая заслуга.
Привычки превращаются в характер
Конечно, с появлением детей активность стала протекать в иных форматах. «Нет, — частично опровергает Светлана. – На нашу жизнь в рамках молодежного клуба это не повлияло. Хотя года на два я просто ушла из больших проектов, никуда не ездила по другим селам и городам. А когда снова стала участвовать во всём, то… просто стало веселее. Просто нас стало больше, наши дети принимают участие вместе со мной в проектах сызмальства. Дочь лет с двух, сын тоже. И они воспринимают атмосферу проектов и всё, что с ними связано, как само собой разумеющееся, скучают, если между мероприятиями наступает большая пауза».
Так что Светлана наверняка знает ответ на такой вопрос – как приобщить детей к движению российских немцев, передать им эстафету возрождения и сохранения национальной идентичности. Всё просто. Делай, как я. Просто показывай детям пример всей своей жизнью, своими предпочтениями. «Знаете, есть такая английская пословица, она мне нравится: ребёнка невозможно воспитать, ему можно только показать пример. Думаю, в этом кроется истина. Мы никогда не занимались воспитанием детей в чистом виде. Просто дети растут с нами во всем, они видят наше отношение к другим людям, к событиям, к делу. Мы хотим, чтобы наши ценности и для них стали нормой, как воздух, без которого плохо дышать, плохо чувствовать себя цельными личностями. Конечно, мы не пичкаем их историческими справками, разговорами на эти темы. Всё происходит между делом, самом собой. Часто бывает, когда приезжает дочь (она сейчас живет в Самаре), и мы собираемся за одним столом, то начинаются воспоминания, расспросы про прошлое. Или – когда путешествуем на машине (это еще одна страсть нашей семьи), благодатное прям время для душевных разговоров, и мы это используем».
А еще Мальцевы используют интерес детей к иностранным языкам. Дочь знает немецкий на уровне B1, погружается в язык во время проектов вместе с такими же, как она, ребятами и организаторами постарше.
— Сын учит потихоньку фразы, в том числе и от нас. Мы даже проводили дома эксперименты, когда по несколько часов в день говорили только на немецком. У мужа ведь тоже хорошее владение языком, на уровне B2, он может на элементарные темы высказываться, изъясняться на бытовом уровне.
Благодаря таким мелочам и не мелочам Мальцевы видят, что для детей постепенно становится важным то, что ценят родители, что у них постепенно формируется и уже сформировалась потребность знать свои корни. С нетерпением они ждут празднования и православных (папа – не российский немец), и католических праздников.
— Мы ничего не навязываем, — говорит Светлана. – Но и ничего не скрываем от дочери и сына. Они знают, конечно, соответственно своему возрасту, все стороны нашей истории, в том числе и трагические страницы. На Пасху они встречают Osterhase, а 28 августа мы едем к памятнику жертвам репрессий. Рассказываем им всё, что знаем сами. Понятно, что маленькие дети воспринимают информацию по-своему, мы всегда это учитывали, так что сын воспринимает это на своём уровне, а дочь уже взрослая, переосмысливает всё сама, ищет дополнительные факты.
Им обоим нравится ходить в гости к знакомым из движения российских немцев, нравится, что каждый приходит со своим блюдом, обязанности распределены – кто-то печет пироги, кто-то салаты нарезает, всё дружно. Они эту традицию стараются в свои компании перенести, к тем, кто не относится к сообществу российских немцев.
— Дочери еще повезло с тем, — дополняет Светлана, — что она застала моих бабушку с дедушкой, они жили в Германии, когда она маленькая была, мы постоянно на связи были, виделись с ними, они к нам ездили, мы к ним, дочка выросла на пирогах домашних, на брудене, с удовольствием ест. Дима вот не застал представителей старшего поколения, и он на некоторые блюда традиционной немецкой кухни смотрит с подозрением. Картофельный салат и пироги еще на ура идут, а вот что пожирнее, уже не любит. Из поколения в поколение у нас несколько блюд передается. Например, бобат – пирог, одна половина которого соленая, с колбасками типа краковской, другая – сладкая, сахарные конфеты растапливаются в серединке квадратика из теста. Дима всегда просит такой пирог на праздник испечь. Или тот же бруден, это жаркое с картошкой, с тушеной морковью, уткой или гусем.
Сформировать уровень
Муж Светланы, хоть и не имеет немецких корней, во всем поддерживает Светлану и детей, болеет душой и помогает, когда кто-то готовится к проекту, или участвует в мероприятиях НМО вместе со всей семьей. Дочь тоже уже ответственный помощник для мамы или, наоборот, мама помогает ей, когда дочка – организатор мероприятия в НМО. Вместе Мальцевы любят ездить на природу, путешествовать на авто, куда берут и своих четвероногих любимцев. Дочь, как и мама увлекается танцами, это ее хобби. Сын же в этом плане пошел по стопам отца, который профессиональный музыкант, учится игре на гитаре, мечтает освоить барабаны.
Хоть дети Мальцевых уже не малыши, а дочь так и уже совсем взрослая, родителей по-прежнему волнует, какими они станут.
«И в этом плане я благодарна нашему движению, проектам, встречам. Потому что они с детства впитали там некий оптимальный шаблон общения, самовыражения, по которому живут и сверяют свои действия. И когда они попадали в какое-то не совсем удачное в нашем с мужем понимании окружение, то буквально на второй-третий день дочь говорила: «Ой, какие-то у ребят интересы совсем никакие, я лучше с нашими поеду». И я понимаю, что это самое лучшее, что мы могли сделать для нее – сформировать определённый уровень требований к себе, к друзьям, к окружающей среде. И у сына такое же наблюдаю, и надеюсь, что его подростковый возраст пройдет так же легко, как у дочери. Потому что вижу, как он открыто общается с участниками проектов, как они потом продолжают переписываться, хоть и зачастую живут в разных городах. Верю, что у него, также как и у дочери, сформируется определенное мировоззрение, это поможет ему не ошибиться в будущих ситуациях выбора».
Кстати, многое из вышенаписанного можно внести в книгу секретов семейной гармонии Мальцевых. Радоваться вместе, переживать вместе, преодолевать трудности не в ссорах и на «нервяках», а в обсуждении, в откровенных разговорах, поддерживать друг друга – на словах это вроде бы простые истины, а вот в реальности так удается жить далеко не всем.